В издательстве «Альпина Паблишер» вышла новая книга «Время генома»доктора медицинских наук Стивен Монро Липкина и научного журналиста Джона Луома, в которой они рассказывают читателям, какие открытия происходят в генетике и как это отражается на нашей жизни. Приводим отрывок из книги, посвященный псевдонауке евгенике.
Развитие генетической дискриминации и чрезмерный энтузиазм по поводу возможностей использования генетической информации начались еще до открытия ДНК, они возникли в конце XIX в., когда зародилась евгеника.
Впервые термин «евгеника» ввел британский ученый сэр Фрэнсис Гальтон в 1880-х гг. Гальтон был блестящим психологом, социологом, антропологом и вообще эрудитом (ему также приписывают создание первой синоптической карты), сделавшим серьезные открытия в области статистики. Он описал некоторые важные понятия, которые до сих пор используются в генетике и во многих других областях, например корреляцию (так, веснушки и рыжие волосы у детей коррелируют с веснушками и рыжими волосами у родителей).
<…> Используя такие источники, как «Справочник современников» (The Dictionary of Men of the Time), который был аналогом нынешних книг «Кто есть кто», Гальтон отметил, что британцы с выдающимися успехами в области искусств, наук и политики с большей вероятностью оказывались в родстве друг с другом, чем с остальной частью населения. Гальтон заключил, что наследуются не только рост, цвет кожи и другие физические свойства, но и способность быть умным, богатым, творческим и занимать высокое социальное положение. <…>
В эти времена «позолоченного века» стремительно росла численность населения, усилилась конкуренция за природные ресурсы, увеличилось этническое разнообразие, а заодно выросло и социальное неравенство.
Гальтон определил евгенику как «саморегуляцию человеческой эволюции». И как физика применяется в инженерном деле, методы социальных наук должны были использоваться в евгенике. Основной целью евгеники было использовать поразительные научные открытия того времени во благо, содействуя более высокой скорости размножения людей с желательными чертами, но у нее была и обратная сторона: с помощью евгеники предполагалось снижать воспроизводство людей с признаками, которые считались менее желательными. Кроме того, евгеника была способом научно обосновать расовые и классовые предрассудки.
К началу XX в. евгеника получила признание в Северной Америке и Европе. Чтобы не позволить «нежелательным» людям иметь детей, предлагалось использовать методы стерилизации, такие как гистерэктомия и вазэктомия. Обсуждалась даже идея стерилизовать людей с полной цветовой слепотой. Евгеника не была движением фанатиков, она была актуальной социальной философией и часто воспринималась как прогрессивная научно обоснованная идея. В 1913 г. президент Теодор Рузвельт писал известному стороннику евгеники Чарльзу Давенпорту: «Когда-нибудь мы поймем, что первейшая обязанность, важнейшая обязанность хорошего гражданина правильного типа — оставить после себя на земле продолжение своего рода. Неправильные типы использовать не надо».
Уинстон Черчилль поддерживал британскую евгенику, беспокоясь о том, как Англия сможет конкурировать с растущей мощью Германии. Он предложил использовать новейшую технологию той эпохи — рентгеновские лучи для эффективной стерилизации нежелательных для размножения, например психически больных и инвалидов (заболевания которых предположительно, но необязательно имели генетические причины). Евгеника стала научной дисциплиной во многих колледжах и университетах, и это придало ей респектабельность. Среди известных и уважаемых общественных деятелей, поддержавших евгенику, были экономист Джон Мейнард Кейнс (руководитель Британского евгенического общества), Лайнус Полинг, Джордж Бернард Шоу (евгеническая философия обсуждается в его классической пьесе «Человек и сверхчеловек»), Герберт Уэллс, Александр Белл и Оливер Уэнделл Холмс.
Пожалуй, самый печально известный случай практического применения евгеники в США — это история с принудительной стерилизацией по приговору суда, когда в 1927 г. в Верховном суде было рассмотрено дело «Бак против Белла». Мать Керри Бак была афроамериканкой без образования и с медицинским диагнозом «слабоумие», ее содержали в колонии штата Вирджиния для эпилептиков и слабоумных. Керри была подростком и воспитывалась в приемной семье, поскольку ее мать содержалась в лечебном учреждении. Дальний родственник ее приемной семьи изнасиловал ее, и она родила дочь. Непонятно, из-за генетических причин или нет, дочка Керри отставала в развитии, и в шесть месяцев ей диагностировали слабоумие. Впоследствии мать Керри обследовали местные врачи и поставили ей диагноз «наследственное слабоумие». Хотя Керри тоже не хватало образования, она хотела выйти замуж и иметь семью, поэтому сопротивлялась принудительной стерилизации, и было несколько судебных слушаний и апелляций. Одним из назначенных судом защитников оказался Обри Строд, юрист, известный тем, что поддерживал евгенику и был поэтому не вполне беспристрастен.
В 1927 г. дело дошло до Верховного суда США. Суд вынес решение против Бак, поддержав ее стерилизацию, чтобы она не могла больше иметь детей. Принимая историческое решение по делу «Бак против Белла» сторонник евгеники и главный судья Оливер Уэнделл Холмс поддержал принудительную стерилизацию людей, имеющих родственников с наследственной задержкой умственного развития, своей печально известной фразой «достаточно и трех поколений имбецилов». В постановлении суда говорилось, что «лучше дать обществу возможность ограничить в правах тех, кто явно не подходит для продолжения рода, чем дожидаться, пока их дегенеративные отпрыски окажутся на скамье подсудимых или умрут с голоду из-за своей имбецильности».
США были мировым лидером в области евгеники. В период с начала века и до 1981 г. на основании евгенических законов примерно 65000 американских граждан более чем из 30 штатов были принудительно стерилизованы без их согласия. Калифорния возглавила Американское евгеническое движение, стерилизовав за эти годы около 20 000 жителей штата. В 1930-х гг. Адольф Гитлер ссылался на Американскую программу стерилизации в Калифорнии в качестве примера того, как крупномасштабные евгенические решения, и в том числе принудительная стерилизация нежелательных лиц, могут быть эффективно реализованы.
К сожалению, заинтересованность Гитлера и нацистов в евгенике скоро вышла очень далеко за пределы принудительной стерилизации. Используя идеи евгеники, к 1939 г. нацистское правительство разработало программу так называемой «эвтаназии» психически и физически неполноценных младенцев и детей. Медицинским работникам было приказано фиксировать имена детей, родившихся с тяжелой инвалидностью, небольшие группы врачей решали, каких детей следует подвергнуть так называемому «умерщвлению из милосердия» в специальных «клиниках», к концу Второй мировой войны таким образом было уничтожено более 5000 детей. Вскоре также начали убивать психически и физически больных взрослых, более 70000 человек были задушены угарным газом в камерах, замаскированных под душ, и еще 130 000 были убиты разными способами, начиная от передозировки лекарств и заканчивая голодом. Кульминацией того, что нацисты считали расовой, то есть генетической, чисткой, было «окончательное решение» — план массового уничтожения практически всех европейских евреев, гомосексуалов и других «нежелательных» лиц. Во время Нюрнбергского процесса устроившие геноцид нацисты говорили в свою защиту, что развитие евгеники в США и решение, принятое Оливером Уэнделлом Холмсом в деле «Бак против Белла», вдохновило их на создание и применение лагерей смерти.
Среди более 65000 несчастных жертв узаконенной принудительной стерилизации в Калифорнии и других штатах оказались многие из наиболее уязвимых граждан США. Жертвами стали «социально неадекватные личности, к числу которых относятся слабоумные, психически больные, преступники, эпилептики, пьяницы, больные, слепые, глухие, калеки, а также иждивенцы, то есть сироты и бездомные». В 2003 г. губернатор Калифорнии Грей Дэвис официально извинился за евгеническую программу и принудительную стерилизацию в штате.
Селекция в отношении человека отвратительна с моральной точки зрения, но применительно к животным она позволяет управлять эволюцией и снижать частоту появления нежелательных черт, а также передачу их по наследству: такая практика дает хорошие результаты тысячи лет. Фермеры и скотоводы с давних пор знают, что можно усилить определенные желаемые свойства стада, контролируя разведение. Многие считали, что это совершенно естественно. В давние времена люди и животные жили значительно ближе друг к другу, чем сегодня, возможно, отчасти поэтому многие так хорошо приняли евгенику. Хмельной аромат чистой науки в сочетании с аморальной принудительной политикой, которая подчеркивала преимущество общественных интересов над правами граждан, сделали евгенику такой жуткой.
Фото Evelyn Bencicova