Иван Ящук – путешественник, фотограф и основатель проекта морских путешествий Jam Sail рассказал о море и своем пути.
— Расскажи, как к тебе пришла идея связать себя с морем и начать проект Jam Sail?
— Это, наверное, естественное развитие мысли, когда ты просто подумал, что было бы неплохо заняться парусным спортом. Еще лет шесть назад я услышал крик чаек, лежа дома, и начал думать о море, яхтах. Подумал, что в Питере должен быть какой-то яхт-клуб, раз есть финский залив. Посмотрел адрес, приехал, начал ходить по берегу, нашел какую-то лодку, напросился на нее. Стал ходить, работать, помогать, влился в экипаж. Наша команда очень консервативная – все мастера спорта, чемпионы и победители кубков, в парусном деле по 40 лет, так что добиться какой-то самостоятельности с ними сложно. Тогда и пришла идея попробовать, испытать себя в качестве шкипера, открыть новые для себя акватории, организовывая свои путешествия на других лодках. Благодаря Jam sail это получается.
— Ты с детства был связан с морем? Почему именно море?
— Потому что другое уже пробовал, а море еще нет. На самом деле, все как у всех — книжки, передачи Кусто.
— Когда ты первый раз побывал на море? В детстве?
— Моя бабушка была главным бухгалтером на базе отдыха на Азовском море, а дядя был руководителем другой базы отдыха тоже на Азовском море.
— Какие удобные связи!
— Да, чудо! Поэтому мы с братом часть лета проводили на базе отдыха у бабушки, а другую часть – у дяди. И так каждый год. Бабушка была очень энергичная женщина, она договорилась для нас о бесплатном посещении кинозалов, тогда это было еще на видеокассетах. Мы ходили с братом на все киносеансы, ели мороженое, купались — так проводили наше детство. И продавали сигареты!
— Самое настоящее детство. Расскажи, чем ты занимался до поездок? Какой у тебя бэкграунд?
— Я прошел долгий путь к морю. Началось еще из Украины, когда меня отдали в секцию единоборств и конную секцию. В 18 лет я стал работать тренером, мы ходили в месячные походы по Запорожской области, популяризуя культуру. Когда это все окончилось, я начал работать в компании по производству пластиковых ролетт. Позже с другом организовал компанию по изготовлению автоматических ворот и металлопластиковые алюминиевых конструкций. Потом в какой-то момент пришло понимание, что все, больше не могу. Я перебрался в Петербург в поисках чего-то, что бы тревожило и не давало покоя. У меня был грузовой фургон, и я на нем работал в свободном режиме: трудился, путешествовал, как деньги оканчивались, я опять работал. Некоторое время был в театре, совмещая уже с походами под парусами.
— Удивительно, сколько всего разного. Где вы успели уже побывать под парусами?
— Балтика, Швеция, Финляндия, Аландские острова, Франция, Италия, Греция, Испания, Канарские острова, Европа Южная и Северная.
— Есть у тебя любимое направление?
— Любая поездка – это любимое направление. Как только выбираешься в море, уже хорошо.
— Почему ты любишь путешествовать? Что тебе дает дорога?
— Путешествия – это эволюция, которая начинается с простого желания побывать там, где ты не был. Потом это развивается в какое-то более тонкое осознание, что изменяется ход твоих мыслей, состояние, просыпается какая-то часть тебя, которая в обычных обстоятельствах спит, появляется другой взгляд на все окружающее. Так приходит интерес к путешествиям с билетом в один конец, когда хочется от обычного перемещения из точки А в точку Б перейти к бытовой антропологии, когда ты пытаешься узнать людей, идти на более тесный контакт, погрузиться в их жизнь.
Например, когда ты на Кавказе (фотоисторию из поездки можно найти в первом выпуске журнала MOONCAKE 1(1), декабрь 2015 – прим. ред.), тебя приглашают люди к себе домой переночевать. Ты не можешь поставить палатку, потому что постоянно встречается человек, который говорит после короткого знакомства: «А пойдем к нам. Зачем тебе ставить палатку, тут волки, бандиты». И ты остаешься у него на один-два дня, становишься незаметным членом семьи что ли. Это действительно вдохновляет, когда удается прожить кусочек времени, надевая на себя одежду тех же пастухов. Хочется привозить из путешествий что-то более существенное, чем просто фотографии или штампы в паспорте.
— Расскажи, как проходит твой обычный рабочий день.
— Дни бывают разные. Бывает, когда мы работаем руками; тогда в обиходе машинки, напильники, краски, лаки… После возвращения с похода я разгребаю разные материалы, заметки, фотографии, готовлю их к публикации. Бывают дни, когда мы составляем планы на следующие походы, выбираем локации, смотрим события, к которым можно подвести этот поход, чтобы сделать поездку насыщеннее.
— Как вы выбираете локации?
— Должно сойтись несколько факторов. Туда не должно дорого лететь…
— Лететь? Почему лететь?
— Есть разные походы. Если это Скандинавия и Мальва — лодка, на которой мы здесь ходим, то мы выходим в море из Питера. Если это более удаленные места, вроде Южной Европы, то мы туда летим и там садимся на лодку. Когда все оканчивается, каждый возвращается своим ходом.
— Когда ты едешь с командой, ты единственный человек, который отвечает за поездку?
— Да, но чаще всего кто-то из ребят помогает, стоит на руле, участвует в швартовках. Люди, которые выбирают отдых на парусной яхте, что-то ищут такое, что толкает их дальше отелей и пляжей.
— Что самое сложное в пути для тебя?
— Самый сложный момент – это момент перед встречей, когда собираются незнакомые люди, и ты волнуешься, чтобы все было хорошо. Но так получается, что с нами ходят те люди, которые умеют считывать в наших сообщениях что-то такое, что всех объединяет, поэтому компании подбираются всегда монолитные с общими интересами. В море один день идет за пять, и за несколько дней складывается ощущение, что ты этих людей всю жизнь знаешь.
Еще волнуешься, когда покупаешь продукты в греческом или шведском супермаркете, где непонятно что написано, и вместо коровьего молока покупаешь случайно соевое.
— Какие интересные ситуации происходили, которые ты не мог ожидать?
— В прошлом году, в ноябре, в последний день похода мы встретили стаю дельфинов, которая шла за рыболовным судном. Примерно около часа они резвились вместе с нами. Они выпрыгивали из воды, и это был настоящий праздник. Феерия.
— Почему ты назвал проект Jam sail? Это как-то связано с музыкой?
— Да, я начал думать о музыке, о джазе, об импровизациях, о схожести похода с джемом музыкальным, когда разные люди создают разное настроение, оставляя свой шлейф в акваториях. Не бывает похожих походов, это всегда что-то новое. Даже если выходить с одной и той же командой.
— Вы слушаете музыку?
— Иногда она бывает уместна, но иногда хочется слушать только окружающий тебя шум – волны, ветер… В море намного свободнее дышится. Это сложно объяснить, во время походов в людях раскрывается какая-то часть, просыпается что-то хорошее. Бывают очень интимные, сильные моменты, когда начинаешь чувствовать близость.
— Наверное, это нужно ощутить, чтобы понять. Тебе сложно возвращаться?
— Когда подходит последний день похода, то думаешь: «эх, было бы здорово сейчас идти-идти, вперед, дальше и снова». Когда возвращается, чувствуешь себя очень чужим и хочешь сбежать обратно. Иногда бывает немного страшно, что можешь так легко от всего отказаться ради чувства пути. Потому что отчуждение затягивает.
Текст Дина Шакенова / Фото из личного архива Ивана Ящука