18 марта на Новой сцене Александринского театра пианист и композитор Глеб Колядин даст концерт в поддержку дебютного сольного альбома.
Мы поговорили с музыкантом в преддверии выступления.
— Глеб, расскажите о своем новом проекте в Александринском театре.
— Концерт полностью фортепианный, в то время как на альбомных записях очень много других инструментов. Это будет некая транскрипция альбомных сочинений, которая будет сопровождаться медиа-артом, основанным на абстрактных работах художника Арсения Блинова. У рояля будут стоять специальные датчики, фиксирующие сигнал, и в зависимости от того, что будет возникать в музыке, её громкости и интенсивности, будет создаваться визуализация.
В проекте «The Art of Introspection» все составные элементы – музыка, видео, абстракции, объединяясь и дополняя друг друга, с разных сторон касаются темы исследования самого себя. Если говорить непосредственно о музыке, то на концерте, помимо фортепианных импровизаций, я сыграю несколько отрывков из вышедшего альбома, который также посвящен теме интроспекции. Внутри альбома есть сюжетная история: персонаж во сне видит один и тот же дом, в котором никогда не был. Всё абсолютно безлюдно и заброшено. Он ходит по тёмным коридорам, лестницам и в конце концов осознаёт, что этот дом – проекция его самого.
— Как создавался альбом?
— У меня скопилось довольно много черновиков, которые я давно хотел собрать и сделать из них нечто осознанное. Изначально я думал записать только рояль, но, когда начал слушать и дорабатывать собранный материал, в голове стала возникать абсолютно другая музыка. Всё это совпало тогда с моментом переосознания себя, поиском новых смыслов, поэтому музыка во многом отразила то состояние.
— Как происходит процесс написания музыки?
— Обычно в голове есть образ, некое состояние, на котором ты концентрируешься. Ты пытаешься выразить его через игру, и здесь важно достичь состояния «потока», при котором результат будет нравиться самому себе и в то же время подпитывать тот самый изначальный образ. Главное – отыскать состояние, когда ты получаешь удовольствие от того, что делаешь.
— А откуда рождаются названия?
— Названия как раз рождаются довольно сложно. Практически все свои черновики я называю просто датами их написания и публикую в своём музыкальном дневнике poloniumcubes. Очень трудно назвать трек одним словом, потому что это сразу ставит границы. У слушателя возникает какой-то образ в зависимости от этого конкретного слова, но не факт, что тот же, который был у меня. Так что это довольно хитрая часть, и если я что-то называю, то стараюсь выбрать абстрактное слово, чтобы не было привязки к какому-то точному образу, потому что всё равно у каждого он будет свой.
— Что вас вдохновляет на написание музыки?
— Наверное, взаимоотношения с людьми, реакция на какие-то события. Мы смотрим на мир изнутри себя, поэтому в первую очередь это собственные мыслительные процессы, ощущения, которые рождаются при взаимосвязи с внешним миром. Между внутренним и внешним существует точка, где всё пересекается и получается видение, которое можно выразить посредством звуков.
— А когда вы начали писать музыку?
— Первые композиторские опыты были лет в 10-11, совсем простенькие зарисовки. Но осознанные композиции стали возникать, наверное, лет в 18-20. Я начал это фиксировать на компьютере, потом стал играть в различных музыкальных проектах. Семь лет назад образовался iamthemorning. В общем, постепенно всё перешло на более серьёзный уровень.
— Вам нравилось учиться в музыкальной школе или приходилось заставлять себя?
— Мне там очень нравилось. В детстве я сам решил туда пойти. Естественно, лет в 13-14, в самый сложный возраст, были сомнения, нужно ли дальше продолжать. Но рубеж был пройден, и я стал получать настоящее удовольствие от этого. Когда настолько уже владеешь инструментом, что получается выражать себя, открывать в самом себе и окружающем мире что-то новое посредством музыки, от этого уже невозможно отказаться.
— Когда учились, равнялись на каких-то композиторов? Кто был любимым?
— Сложно сказать. Меня учили тому, что, когда берешь какое-то музыкальное произведение, нужно сначала полюбить его. Если тебе искренне не нравится эта музыка, то ничего не выйдет. Это одна из стадий работы над музыкальным произведением – нужно настроить себя. Тогда будешь подпитывать свою дальнейшую работу. Поэтому, когда учился, не было конкретных любимых авторов, мне нравилась вся музыка. А сейчас это может быть Прокофьев, Шостакович, Стравинский, безусловно, Бах и Шуберт. Из неклассических музыкантов мне очень импонируют отдельные персоны, например, Дэвид Боуи. Мне не вся его музыка близка, но это абсолютно гениальный человек именно как личность, образ. Или Брайан Ино, который синтезировал академическую музыку с электронной и рок-музыкой.
— Бывают ли дни, когда ничего не получается, ничего не хочется? Что помогает не сдаться?
— Чувство ответственности перед самим собой и, может быть, перед теми людьми, с которыми я взаимодействовал. На примере этого альбома: я решил устроить краудфандинг, и порядка 280 людей сделали предзаказ диска. Нужная сумма была собрана, и я понимал, что выпустить этот альбом я должен не только самому себе, но и вот этим 280 людям, которые его уже ждут. И когда у тебя ничего не получается, когда ты устаёшь, ты все равно понимаешь, что ты должен всё закончить. Чувствуешь ответственность перед начатой работой.
— Бывает ли у вас страх перед великими композиторами во время работы? Ведь уже столько всего было создано прекрасного, и сложно сделать что-то новое.
— Я смотрю на это с другой стороны и не стараюсь сделать что-то принципиально новое. Если рассматривать музыку с такого ракурса, то окажется, что все уже сделано. Музыкальное развитие уже пришло к тому, что не остаётся ничего кроме повторения или смешения жанров, стилей. Всё уже было, всё написано. Однако это не должно останавливать. Надо стараться максимально честно делать то, что нравится. В таком случае искренность переборет все сомнения.
— Каково, по вашему мнению, будущее у музыки?
— Мне кажется, что рано или поздно всё возвратится к классике. Если рассматривать вообще историю музыки, то в последнее столетие всё настолько стало распадаться на какие-то отдельные фрагменты, стили, жанры. Это коррелирует с информационным потоком сегодняшнего времени, когда информации настолько много, что рано или поздно, как мне кажется, наступит коллапс, и всё вернётся к минималистичной форме. И вот в музыке тоже сейчас переизбыток жанров, много возможностей каждому делать свою собственную музыку. В итоге её станет настолько много, что всё вернётся к истокам.
— Как вы представляли себя в начале своего пути, и сходится ли это с тем, что есть сейчас?
— Я всё ещё в поиске. То есть я знаю, что буду делать в ближайшие полгода-год, но что произойдет уже через два года – не смогу сказать. У меня есть примерные и очень абстрактные цели, чего бы мне хотелось достичь или что мне надо сделать в плане локальных проектов, но вот представить себя через много лет, кем я буду и что я хочу – такого нет. У меня нет конкретной финишной прямой, результата, который должен быть достигнут. Потому что ты делаешь какой-то один проект, заканчиваешь его, и дальше возникает ещё один, потом ещё один, и эта финишная прямая постоянно удлиняется. Основная задача – это оставаться в действии.
— Вы верите в судьбу или считаете, что человек сам её творит?
— На самом деле, я постоянно над этим думаю. Иногда происходят события, которые заставляют верить в то, что всё неслучайно. Это могут быть какие-то абсолютно фантастические встречи с людьми. Скажем так, я верю, что есть некая готовая структура нашего мира, но внутри этой структуры каждый волен что-то изменить в определённых границах. Есть какой-то вектор, но внутри этого вектора ты подвижен. Можно свернуть в одну сторону или в другую, хотя это всё равно будет в рамках одного направления. У человека есть возможности что-то изменить.
— Есть любимые места в Питере?
— Петербург вдохновляет. Правда, больше летом, когда солнечно и тепло. Мне нравится район Горьковской: Александровский парк, Петропавловская крепость. Там низкие дома и очень большое небо. Как правило, не так много людей и особая атмосфера. Запах Невы, совсем другой, более свежий воздух. Летом я обычно гуляю пешком, просто наматываю круги от Марсового поля, через Троицкий мост, мимо Петропавловки, может быть, на Васильевский остров, и снова по кругу.
Текст Алиса Топчий \ Фото Алексей Костромин
Стиль 16 STATION \ Рояль C.Bechstein