Упсала-Цирк – уникальное место, которое привлекает своей яркой энергией взрослых и детей уже более 15 лет. В небольшом мире на Свердловской набережной постоянно происходят чудеса и безумства. В этом цирке особые артисты – дети из неблагополучных семей и дети с особенностями развития. Сначала это кажется преградой, но придя на спектакль, понимаешь, что именно в их индивидуальностях кроится сила, которая захлестывает всех зрителей без исключения.
Лариса Афанасьева, художественный руководитель и директор Упсала-цирка, рассказала нам о том, как она и дети из Упсала-цирка борются со стереотипами и побеждают.
У меня театральное образование, я режиссер театра. В какой-то момент я перестала понимать для себя, хочу ли посвятить театру всю жизнь или нет. Когда у человека вообще возникают сомнения, то это повод задуматься. Тогда я поняла, что должна заниматься чем-то более полезным в жизни, чем реализовывать свои «театральные» способности. Я подумала, что мне интересно было бы заниматься с трудными детьми. В тот же период в Петербург приехала девушка из Германии, Астрид Шорн, социальный педагог, у которой была идея создать цирк с уличными детьми. Когда мы познакомились, у меня все сложилось в пазл: мне была интересна история детей и я увидела другое направление цирка, и поняла, что это то, чему я хочу отдавать свое время.
В следующем году Упсала-Цирку уже 17 лет, и мы единственный в мире цирк для хулиганов. Мы не социальная организация, которая вызывает жалость, и не цирк в классическом полумертвом состоянии. Мы принимаем в свои ряды хулиганов, но хулиганство – это не гопничество, а свобода выражения энергии. У нас занимаются дети из групп социального риска и дети из коррекционных школ; мы занимаемся с детьми с ограниченными возможностями, обычно это синдром Дауна. Однако мы не стремимся показать их синдром, а наоборот — их талант и великолепную игру, от которой зрители приходят в совершенный восторг.
Первая обычная реакция от встречи с такими детьми – страх, потому что эти дети изолированы от общества. У людей мало опыта общения с ними, так что это нормальная реакция.
Родители редко приводят сами детей. Зачастую мы их ищем, проводим отборы. Приходим с тренерами в учреждения и рассказываем, что самый крутой в мире цирк набирает артистов, и каждый может в него попасть, потому что мы отбираем не по тому, кто может сесть на шпагат или по количеству мышц, а по тому, как сильно хотят в него попасть. Так получается, что к нам приходят заниматься дети, которым все сказали, что у них ничего нигде не получится. Но у них все получается.
Также у нас есть проект – Закрытая школа №1, где учатся мальчики с 12 до 16 лет, совершившие преступление. По сути, это детская тюрьма. Проект называется «Цирк за забором». Наши тренеры приезжают два раза в неделю к ним, и занимаются паркуром, делают трюки.
Летом мы на гастролях. Для сравнения, мы побывали 15 раз в Берлине и 2 раза в Москве. Хотя также были в Сибири, Урале, на Юге и на дальнем Востоке. Мы с удовольствием выступаем бесплатно для детских домов, потому что это самый понятный способ показать нашим артистам, как важно то, что они делают.
Когда ты делаешь честные вещи, а не эксперимент ради эксперимента, то люди понимают и встречают одинаково везде. Если мы позиционируем себя как социальный цирк, то люди не понимают, зачем им туда идти, ведь лучше в баню сходить. Пока вы не увидите все сами, вы будете думать в рамках стереотипа о социальных проектах. Но наши дети, которые показывают спектакли, они эти стереотипы разрушают. Зрители уходят в нокауте. И это важная для нас цель — убрать стереотипы из голов зрителей. Показать, что мы классные и сильные, и имеем право на счастье.
Мы десять лет пытались с нашим государством договориться. Но в какой-то момент я поняла, что нужно смотреть в направление бизнеса, потому что чаще именно там люди готовы развивать социум. Когда бизнес помогает детскому дому в виде мраморной скульптуры посреди двора — это безответственно. Но если человек вкладывает в решение проблемы, то это круто. Нам ужасно повезло, мы попали в правильную инфраструктуру и на нас не давят, мы делаем то, что хотим.
Очень сложно найти деньги на достойные зарплаты работникам, потому что в головах у многих до сих пор сидит стереотип, что люди, работающие в социальных проектах – это блаженные люди, которые вообще за идею должны работать и еще улыбаться. Но социальные работники такие же топ-менеджеры, на плечах которых множество задач и вопросов, и мы должны их обеспечивать уверенностью в будущем.
В нашей команде примерно 18 человек: социальные педагоги, тренеры по разным направлениям, офисные сотрудники, техническая поддержка, ребята, которые занимаются шатром, звуком, светом. К нам достаточно сложно попасть, мы проводим много собеседований, тщательно отбираем резюме. Вы знаете, ни в одной социальной организации в России нет должности hr, потому что считается, что проектам не нужны такие специалисты. Но я считаю, что hr-специалисты нужны. У нас есть партнерские взаимоотношения с бизнес-организацией, которая помогает собеседовать и отбирать эффективных сотрудников.
В России только зарождается понимание, что есть разные люди с разной культурой. Это касается и детей с ограниченными возможностями, и их включения в жизнь. Все сейчас на зачаточном уровне. В наших возможностях, не превратить все это в размытое слово «толерантность», значение которого уже никто не понимает. Важно не произносить фразы про уважение, а начать относиться к людям с ограниченными возможностями как к чему-то прикладному и такому же полезному обществу. В Упсале-цирке особые дети могут реализовываться как артисты, радовать людей со сцены и многое дать этому обществу.
Детские театральные кружки почему-то ставят Достоевского и Чехова. Вот берут и по-настоящему, серьезно ставят. И дети изображают то, что написали классики. Я тоже люблю Достоевского и хочу его ставить, но нужно понимать, что у подростков, которые живут в современном мире, другая нереально крутая субкультура. Я говорю о граффити, хип-хопе, о тех вещах, которыми они себя окружают. К этой культуре нужно относиться внимательно и очень уважительно, потому что это их энергия. Моя задача как режиссера вывести эту энергию на новый творческий уровень, поэтому спектаклям первый импульс всегда дают дети. Мы говорим о том, что их затрагивает, что позволяет им заглянуть куда-то дальше.
Наши зрители – это продвинутая интеллигентная публика Санкт-Петербурга. Все отмечают, что у нас очень красивая публика. Неравнодушная, чутко реагирующая на то, что происходит в городе. Это правильные родители, которые не пичкают своих детей театральным кукольным безумием. К нам приходят Евгений Федоров (солист «Tequilajazzz»), Саша Васильев со своими детьми, Вячеслав Полунин, художник Александр Войцеховский, многие Эрмитажные работники с детьми. Это ценность, что они приходят.
Текст Дина Шакенова / Фото Василий Вострухин, Михаэль Энглер